|
 Все дороги на свете ведут в Рим, а значит, мир начинается с Европы. Мир начинается в счастливом Средиземноморье, в Италии, которая создана специально для наслаждений. Здесь время отступает под веселыми лучами солнца, под зрелыми красками юга, под легким запахом пиццы и пиний, под щедрыми потоками кьянти, и вальполичелло, и бардолино. «К жизни и ко всему на свете нужно относиться легко», - вот главный лозунг римской жизни. Об этом трубит тритон на площади Барберини, молчат руины Колизея и шумит фонтан Треви. Об этом говорит легкость высоких акведуков, и сводов Сикстинской капеллы, и колоннады святого Петра, и дантовского путешествия по аду, и нашего вечернего кружения по славному городу – от пьянящей Пьяца Навона к Испанской лестнице, от виллы Боргезе к Ангелу, легко вознесенному над круглым замком. Круг замыкается, но навсегда остается весь этот легкий, как пушинка, Рим, который не может придавить к земле и тяжесть Вечности.
Все дороги на свете ведут в Рим, но неожиданно приводят в Париж. Они приводят на тихий утренний Монмартр, где художники уже расставляют мольберты, и на улицу Клиши, где жарят каштаны, и Париж падает в наши ладони желтыми листьями Люксембургского сада. Он греет душу и руки горячим кофе в «Ротонде», освежает лицо на мосту Дез-Ар, под которым несет свои воды река, название которой мы знали всегда. Там в маленьком кафе на площади Сен-Мишель что-то пишет в тетрадке Хемингуэй, и Тургенев прогуливается по бульвару Распай, раскланиваясь с прохожими. И мы раскланиваемся с Парижем и отправляемся дальше, унося в своем сердце разговоры в кафе Де ла Пэ с химерами Нотр-Дама.
Мы отправимся дальше, чтобы шататься по Европе, сворачивая с Карлова моста к музею Прадо, кружась в чудесном вальсе венских улиц и амстердамских каналов. Гордячка Европа беспечна, трогательна и непредсказуема. Она создана для кружений, гуляний, прерываемых пинтой «гиннеса», доброй порцией горячего грога, бокалом терпкого вина или чашкой кофе. В Европе можно совсем по-другому ощутить время. Оно живет в нарядных улицах Вены, на мощеных площадях Мадрида, в древних соборах и аббатствах. Его сторожат химеры и печные трубы, и черные вороны Тауэра служат ему вместе с веселыми Бифитерами. Время свободно разгуливает по европейским столицам, катается в трамвае по горбатым улочкам Лиссабона, сидит в лондонских пабах…
|
 |
